В этот солнечный день я сидел в пустом парке на скамейке и думал о четвертой пьесе, которая начала складываться в моей голове. Само собой появилось название "Das Reich der Zwei" -- "Государство двоих". Это должна была быть пьеса о нашей с Хельгой любви. О том, что в безумном мире двое любящих могут выжить и сохранить свое чувство, только если они остаются верными государству, состоящему из них самих, -- государству двоих.
© Курт Вонегутт. "Мать Тьма".
Зеркальные цветы
Когда я сижу на крыше нашего дома, построенного на воздушных сваях, ветер часто путается в натянутых поперек стропах, оставляя знакомый запах среди мокрого белья. Ожидая этой минуты, я тут же хватаю его и проглатываю. Как ком сахарной ваты он тает у меня во рту и, проходя сложнейшие алхимические трансмутации в моем организме, становится его закономерной частью. Почти все мое тело состоит из кирпичиков, которые когда-то были его запахом, его цветом, его звуком, его дыханием. Когда-нибудь мне это надоест и что-то еще во мне восстанет против этого незаметного и вероломного захвата чужих территорий, но пока он дарит мне зеркальные цветы, я готова мириться со всякими неудобствами.
Мои маленькие глупости
Когда я говорю, он, зевая, смотрит за горизонт, а спустя час после того, как я зарываю последнее слово в песок, он оживлятся. В такие минуты он часто с жаром утверждает, что я бесподобна и, вне всякого сомнения, самая особенная девушка из всех, кого он когда-либо встречал. Я знаю, что он бесконечно несчастен в эту минуту, поэтому бью его по голове влажным полотенцем и долго ношусь по пляжу, несмотря на то, что он ни разу не погнался за мной следом. Его безразличие ставит меня в глупое положение, но я совершаю свои маленькие глупости снова и снова, потому, что мы созданы друг для друга. Я понимаю это всякий раз, щурясь на солнце, отражающееся в глубине его тщательно скрываемых за стеклами очков, глаз.
Раз очарование... два очарование...
Однажды он сказал:
- Я не вынесу, если одного из нас постигнет разочарование друг в друге.
На что я ответила:
- Разочарование будет настигать нас постоянно, также как ночь всегда настигает день. Если ты так этого боишься, пожалуй, тебе не стоило и вовсе очаровываться мною.
Он засмеялся и тут же воскликнул:
- Ты просто очаровательна!
Он собирает древние книги
Он собирает древние книги и все еще думает, что они научат его истине. Когда, приходя домой, я обнаруживаю на заднем дворе небольшой костер из проросших плющом манускриптов, я уже знаю, что он снова нашел неколебимый и вечный источник вселенской мудрости. Он кажется взволнованным и сбитым с толку, в сотый раз, находя новые плоды познания добра и зла. Это означает, что как минимум до субботы мне можно не точить карандаши.
Синие карандаши
Я подолгу наблюдаю за ветвями деревьев. Я все еще жду, что ветер научит меня нежности. Я должна быть бесконечно красива, потому что если присмотреться - в переплетении хтонически развивающихся складок льняного платья можно прочесть древнюю загадку о рождении всей вселенной. В такие минуты он высовывается из распахнутого окна и долго смотрит на меня с едва ощутимым внутренним сомнением, а потом всегда произносит:
- Ну, если ты ничем не занята, может быть, заточишь карандаши из синей коробки?
Даже когда он увлечен своим непостижимым алхимическим трактатом о законах всего сущего, он остается внимательным ко мне. Он знает, что синий – мой любимый цвет.
Понимание
«Напишите книгу свое кровью, и ваши кости обратятся в золото», - вот что написано на обложке тетради, которую он всегда носит с собой. Иногда, когда мы ложимся спать, он кладет ее под подушку, утверждая, что это позволяет ему даже во сне участвовать в постижении высоких материй. Тогда я кладу под свою подушку кирпич, утверждая, что это позволит спасти его от разматериализации в том случае, если во сне его духовный рост намного опередит физические возможности тела. Он целуешь мои руки и хвалит за предусмотрительность. Мы всегда понимаем друг друга с полуслова.
Когда знакомые просят его назвать свое имя
Когда знакомые просят его назвать свое имя, он разражается громким демоническим смехом и отрицательно машет пальцем у их носа. Изумленные и сбитые с толку, они обращают свои взгляды ко мне, как бы ожидая подтверждения в твоем безумии. Они не могут поверить в то, что такой необычный смех может принадлежать здоровому человеку. Я только пожимаю плечами, и взгляд мой становится укоризненным:
- Только не говорите, что ничего не слышали о теории первобытного синкретизма.
Они мнутся, не желая показаться невеждами.
- Нет-нет, мы, кажется, что-то слышали, читали, смотрели по телевизору…
У каждого есть свои персональные демоны тревог и печалей, потому поддерживать друг друга - это так важно.
Когда я бегу от
Когда я бегу от падающих с неба камней, укрываясь в холодных и влажных гротах, полных змей и медуз, преодолевая бесконечные лабиринты которых, тут же попадаю в тщательно спланированную засаду кровожадных друидов-вероотступников, с перекошенными страхом и ненавистью лицами, угрожающих узловатыми магическими посохами превратить мои соломенные волосы в стаю быстрокрылых жалящих ос, за то, что дракону с серебряной чешуей удалось, погрузив меня взглядом в гипнотический транс, подчинить себе стук моего слабого сердца.., он всегда находит время и способ что бы присниться мне и спасти от ночного кошмара. За это я называю его «мой рыцарь» и клянусь вечно точить его карандаши, продвигаясь с ним вместе по пути к истине. В ответ он клянешься спасать меня от всех моих демонов и, в перерывах между научными диспутами с алхимиками из соседней деревни, посвящать мне пламенные сонеты.
Яблоневый сад
Однажды ветер унес его записи на вершину холма, где они случайно попали в оставленный злым духом костер. Превратившись в пепел, его слова были размыты водой и впитаны вместе с нею тяжелой черной землей... Горюя об этой потере, он не заметил, как на заднем дворе нашего дома вырос удивительный яблоневый сад. Сила пяти элементов соединилась, что бы мы, длинными зимними ночами, могли пить чай с вареньем из летних яблок.
Одна из моих идей
Однажды мне в голову пришла замечательная идея – проверить его теорию о подвластности воздушных потоков силе мысли одного человека. Он же настоял на том, что проверит эту теорию сам. Когда он ступил вниз с узорчатого карниза нашего дома, построенного на воздушных сваях, я поняла, что наши желания опередили ход времени, и опыт был слишком поспешным. Он сломал правую ногу в двух местах и вывихнул левое предплечье. На три недели его привязанность к креслу-качалке окрепла как никогда. Покачиваясь в ней в такт серебряным колокольчикам ловушки для ветра, он как-то заметил:
- Я знаю, что ты без колебаний сделала бы для меня то же самое.
В это время ветер окончательно запутался в хитрой ловушке над дверью, спутав по странной случайности вероятности моих не родившихся слез, сожалений и смеха.
Одна из его идей
Однажды ему в голову пришла удивительная идея. Целый день он провел как в монастыре на хлебе и воде, сосредоточенно строгая и выпиливая странную конструкцию на самой крыше. Он был похож на прожигателя жизни, внезапно осознавшего близость Страшного суда. Работая, он целый день напевал третий акт из оперы Рубинштейна «Демон». Он как будто боялся не успеть, потому не переставая щедро осыпал опилками маленький дворик, вместе с соседской кошкой Нюрой. В результате этих героических усилий появилось нечто, напоминающее по форме неудавшийся домик для птиц, но значительно более внушительное по сути – почтовый ящик Бога.
- Что это еще за ерунда? – спрашиваю я.
- Это не ерунда, это первое, что мы сделали на благо всех живых существ.
- Но почему «мы», это ведь ты сделал этот недоделанный скворечник?..
- Ты – муза, - улыбается он.
-
-
18.12.2008 в 15:17-
-
19.12.2008 в 01:14спасибо)
-
-
22.12.2008 в 23:46-
-
22.12.2008 в 23:51нет, "ты" - это же чудесно)
спасибо большое за слова и пожелания! это очень приятно и очень важно слышать)))
-
-
23.12.2008 в 06:58Очень душевно. Спасибо вам)
-
-
23.12.2008 в 19:05как вы хорошо и загадочно сказали)
это вам спасибо, что нашли время сказать пару слов)