СОН С ВИДЕНИЕМ ГИГАНТСКИХ ГЛАЗА И УХА
05/09/2009
Мы едем в машине по проселочной дороге уже совсем рядом от дома, задумчивые и тихие, все про-питанные глубокими синими сумерками. Внезапно перед нами падает два светящихся объекта. С ко-роткой вспышкой они врезаются в холм и дымясь застывают на его пологой вершине. Мы останавли-ваем машину что бы посмотреть с чем столкнулись. Немного впереди проступают неловкие прямо-угольные очертания двух предметов. В невероятных метаморфозах первый из них становится гигант-ским глазом. Он смотрит на меня, и я подхожу ближе. Сначала кажется, что это лишь любопытство, обоюдное желание заглянуть в другого, но чем ближе я подхожу, тем сильнее во мне страх. И вот я уже совсем не хочу заглядывать, ни в коем случае не стану заглядывать, пытаюсь сопротивляться, бежать... Но отказаться уже невозможно, и я смотрю в огромный, похожий на темное озеро зрачок. Он так велик, что единственное, что я могу разглядеть в нем - мое собственное отражение: бледное лицо на фоне хилых деревьев, испуганное лицо без глаз, за которым поднимается...
И в этот момент я теряю способность видеть, только слышу как разворачивается за моей спиной ги-гантское ухо Ветер становится сильнее. Это оно слушает, - проносится у меня в голове. Ухо с такой силой втягивает в себя все окружающие звуки, что мои собственные уши лишает слуха. Мой страх суеверен и беспомощен. Я стою всего в нескольких шагах от дома, слепая, глухая, совершенно одна, с часто бьющимся сердцем. Я чувствую, что должна сказать или сделать что-то, что решит для меня все, и момент пока я, замерев, пытаюсь угадать что же именно, длится невообразимо долго.

СОН С ТРЕМЯ ВСТРЕЧАМИ СО СМЕРТЬЮ
12/09/2009
Сначала кажется, что все происходящее - части единого масштабного эксперимента, призванного подготовить его участников к чему-то настоящему, что произойдет уже совсем скоро, будто нахо-дишься внутри компьютерной игры-тренажера.
Первым этапом становится встреча. Я увидела Р.И., свою школьную учительницу по математике - та-кая же маленькая, размахивающая руками, всегда кого-то распекающая, в окружении высоких плечи-стых фигур старшеклассников. Но глаза у нее странно горели и дряблые щеки были совсем впалыми, а черные фигуры вокруг были похожи на волков и воронов, и я вспомнила, что говорили будто она умерла так и не дожив до миллениума. Слово "смерть" металось внутри, царапая и разрывая, но я подошла к ней, когда она поманила.
Теперь Р.И. стояла за очень высокой кафедрой, а черные фигуры неподвижно застыв сидели за пар-тами, одинаково сложив руки перед собой. Что бы говорить с ней лицом к лицу мне пришлось идти по стопкам каких-то учебников и тетрадей, громоздившихся на полу. Я ступала по ним босыми ногами, балансируя что бы не упасть, потому что с каждым шагом они, казалось, становились все выше и вы-ше. Она оскалилась в улыбке и придвинулась ко мне вплотную: - Ну что, хочешь сказать, что тоже со мной училась? А это было, она училась со мной, - сказала она, обращаясь к черным фигурам. Я по-думала, почему она говорит "со мной", тогда как я училась "у нее", но спрашивать не стала. Вместо этого я спросила что с ней стало, сообщив, что все мы думали, что она умерла. Глаза у нее стали совсем горячими и она заговорила, срываясь на крик, и все, о чем она говорила, предстает перед моими глазами как видения, поверх окружающей реальности: вертолет, который унес ее из этого ужаса, глупый географ, все еще играющий в благородство, мальчик, оставшийся у холодного родника... Я испытываю ужас и пытаюсь бежать, но в поднятом лопастями вертолета ветре стопки книг и тетрадей разъезжаются под моими ногами, обнажая головокружительную пропасть, на сомом дне которой я вижу играющего с тусклыми огоньками мальчика, обреченно смотрящего на лес. Уже у самого выхода как встречный поток теплого ветра несется на меня белобрысый длинноногий худой как жердь географ в роговых очках и проносится сквозь меня, обреченный опять не успеть.
Вторым этапом становится площадь Победы. Я стою в шеренге детей и смотрю на раскинувшийся вместо памятника вид на Лучесу - там повсюду гасятся фонари и в каждом окне зажигается свеча. От этой красоты приходит временное облегчение, но страх никуда не уходит. Люди с автоматами разда-ют каждому защиту - железный лист, кусок дерева или камня... мне достается диванная подушка из паралона. Держу ее перед собой в абсолютной тишине, в холодном воздухе дыхание вырывается па-ром и будто смешивается с густым белым туманом. Сначала скорее чувствую, чем вижу их, ужасных, а затем и правда различаю в тумане их очертания и слышу звук. И вот они едут - на мотоциклах, на вороных лошадях с мерцающими красными глазами, на страшных громадах слонов с блестящими острыми бивнями... - едут стремительно как стрелы, как стада диких буйволов, спешащих на водопой и оставляющих за собой мертвые тропы... и бьют, и давят, и секут, и режут, и стреляют огнем и ме-таллом. Существо на мотоцикле ловит мой взгляд и укол страха пронзает меня раньше пули, разо-дравшей мою нелепую защиту. Я закрываю глаза.
Третий этап начинается с теплого светлого утра в деревенском доме, полном красочных лубочных вещиц, кружев, запаха теста, которое ударами раскатывают в соседней комнате. Из красного угла мерцая золотом смотрят иконы. Я поворачиваю голову и вижу, что все зеркала в комнате занавеше-ны, сажусь на постели, легкое кружевное покрывало спадает с груди, мои руки и ноги легко стянуты лентой..

СОН О ХУДОЖНИКЕ

СОН О МАНЬЯКЕ БОГОХУЛЬНИКЕ
22/09/2009
Снился человек, обезображенный зеленым лицом и собственной ненавистью, корни которой проис-ходят из болезненного самолюбия, чувства собственной ущербности и страха. Длинный, сухой, с по-хожими на голые ветки руками, он выползал из своей всегда темной и тайной комнаты и бродил по городу, пугая длинным черным плащом и горящим красным огнем на зеленом лице взглядом. Он подслушивал и подсматривал и всегда знал что замышляет против него полиция, потому всегда был на шаг впереди. Гоняясь за жертвами по мокрым ночным улицам он читал им стихи из маленькой из-мятой записной книжки, а когда загонял их в тупик, скаля крупные зубы, бросался и насиловал их, за-тем убивая.
Сыщик не ел и не спал, глотал таблетки всякий раз когда читал издевательские письма или получал сообщение об очередной жертве, даже стал читать Библию, хотя и не верил в Бога. Это приблизило его на шаг к разгадке. Он настиг убийцу в покоях священника над его телом и застрелил в оголенную грудь. Обыскивая тайное убежище маньяка он обнаружил листок, спрятанный на лампе, похожей на огромный черный айсберг, внутри которого уснули заживо сухие цветки бессмертника. На листке была нарисована схема, изображавшая каждое убийство как поступательный этап восхождения. Сыщик нашел глазами последнее убийство священника. Оставалось еще две позиции, два маленьких рисунка - зеленолицый овладевает ангелом, а затем и Богом. Последний большой рисунок изображает его же, как младенца лежащего в руках Бога... Всепрощающего, Всевидящего, Всезнающего...

СОН С ЦЫГАНКОЙ, ПОЛЕТОМ И ЛАБИРИНТОМ
27/09/2009
Я иду по пустынной дороге и слышу просительный скрипучий голос - цыганка в разноцветных лох-мотьях протягивает мне какой-то сверточек. Она похожа на ведьму, но я инстинстивно подаю руку. Говоря с довольной ухмылочкой "деньги" она кладет мне его на ладонь, и я вижу, что это всего лишь рулончик туалетной бумаги. Отказываюсь и хочу уйти, но она не дает, ухмылка сменяется испугом, а затем злостью, она хватает меня за локоть и настойчиво пихает мне в руки свой рулончик. Я вырыва-юсь, ухожу, но она идет следом, бегу - но и она не отстает, осыпая меня проклятиями, произнося не-понятные, неизвестные слова, звучащие как заклинание. Я крещусь и она давится ими, ее взгляд ста-новится еще более безумным и злобным, я чувствую на себе возрастающее давление. Крещусь сно-ва, уже с очевидным усилием, будто она сковала мне руки, и она воет и рычит как животное... Третий раз я крещусь помогая себе второй рукой, и она остается на дороге, утопая в пыли... а я, внезапно почувствовав бесконечную легкость, отворачиваюсь и в прыжке поднимаюсь над землей, и раскинув руки лечу над дорогой в нечеловечески прекрасный рассвет, нежный и захватывающий, одевающий сотней небесных и розовых оттенков лес, отражающийся в зеркале озера, скользящий по пикам да-лекой горы...
Когда я достигаю этой горы наступает вечер. В горе - дверь, а за дверью - лабиринт. Ужасное нагро-мождение железных переходов, лестниц, комнат, корридоров, по которым время от времени проходят люди в белых халатах. Лабиринт нужно пройти что бы снова увидеть восход солнца. Но это был не просто лабиринт, а какая-то бессердечная научная станция, все жители которой, кроме наблюдающих за ними ученых, были ущербны и походили на уродцев из голливудских фильмов. Все они вызывали щемящее чувство жалости, смешанное с брезгливостью, от чего становилось только хуже. В этом учреждении работала О.Г. Она разводила их детей, заведуя питомником.
Я так и не узнала удалось ли мне выбраться из лабиринта и хотя бы что-нибудь сделать для содер-жащихся в нем.

СОН С ПОСТАНОВКОЙ СПЕКТАКЛЯ
09/10/2009
Снится будто бы я поставила спектакль, основной идеей которого стало распадение целостности. Сначала я долго изучала картины Дали атомного периода, затем писала сценарий, пытаясь выразить ощущение разорванности и одновременно единства, наконец готовила сцену: невероятные декорации из летающих и светящихся, взрывающихся, превращающихся на глазах во что-то другое объектов, живых марионеток с худыми, протянутыми вперед руками... И я сама должна была в нем играть, но спектакль не получился. В день премьеры на сцену вышел Ю.М., Дракон. Он хотел изнасиловать меня прямо перед тысячей зрителей, которые сидели с довольными лицами, то ли воображая, что это лишь часть спектакля, то ли увлекаясь его распадением. Я пронеслась среди их кресел как слепой ветер, распахнула центральную дверь, отбив ладони, и дальше по бесчисленным ступеням - вниз! вниз! Он бежал следом, пока я не влетела с размаху в высокую тонкую траву. Почему-то я знала, что он не сможет последовать за мной. Так мы и остановились на границе треснувшей каменной лестницы и зеленой травы. Я не могла не думать, не представлять себе как наваливается на меня его тяжелое грузное тело. А потом я просто развернулась и пошла, чувствуя на спине его взгляд, пошла в сторону гор. Я забралась на них без усилий - мне хотелось посмотреть на театр, казалось, что он разлетится на атомы как Гала на картинах Дали.

СОН О ВЫБОРЕ ДОРОГИ
31/10/2009
Я еду в туристическом автобусе и через трясущееся пыльное стекло фотографирую виды - небо, озе-ро, буйную итальянскую зелень и суровые железобетонные конструкции какого-то завода на берегу. Наконец мы выходим. Жарко и пыльно. Очень хочется пить. Я тащу за собой дорожную сумку. Земля здесь охристая, тяжелая и растрескавшаяся, ветер поднимает верхний слой пыли и носит ее повсюду, так что кажется будто находишься едва ли не в пустыне, несмотря на то, что по левую руку от меня - большое гладкое озеро и холодные железки завода, а впереди - город. На мне летящие синие одеж-ды. Развеваемые ветром они немного мешают делать фотографии. Мною владеет хорошее предчув-ствие, будто здесь все будет по-новому, лучше, глубже. Впереди перекресток и я вижу людей, пере-ходящих мне дорогу. У них черные одежды и такие же дорожные сумки как у меня. Они движутся к парку, но я чувствую что там кладбище, потому что среди них, вокруг них, позади них, там, где они только что прошли, какой-то особый, более тяжелый и плотный воздух, и ощущение как на Духов день. Они тихо и сдержанно переговариваются как при покойнике. Я смотрю на них и думаю куда мне пойти: за ними, прямо или туда, откуда они пришли, ведь в сущности я никуда конкретно не собира-лась.

СОН О ВИДЕНИИ ПОТЕРЯННОЙ ДЕВУШКИ

Смотрите также